В статье представлены результаты исследования однослойного местонахождения раннего верхнего палеолита Столбова 3, расположенного в нижнем течении долины р. Куды, в 12 км к северо-западу от г. Иркутска в окрестности д. Столбова. В 2012–2013 и 2019 годы на местонахождении проводились геоархеологические исследования, в результате которых получены относительные и абсолютные определения возраста культуросодержащих отложений комплекса. Данные, полученные в результате палеопедологических и палеонтологических исследований в совокупности с абсолютными датировками С¹⁴ определяют возраст стоянки позднекаргинским временем. Немногочисленная каменная индустрия комплекса характеризуется простым плоскостным расщеплением местного галечного сырья для получения сколов отщеповых пропорций. Орудийный набор коллекции представлен: тремя резцами, оформленными на галечных сколах, одним фрагментом унифасиального орудия и плоской галькой-отбойником. Стратегия использования каменных ресурсов и первичное расщепление находят аналогии в индустриях позднекаргинских комплексов Предбайкалья (Мамоны 2 (2 ур.), Герасимова 1 (2 ур.) и Спартак 1). Материалы стоянки Столбова 3 открывают проблематику индустрий позднекаргинского времени долины р. Куды. Солифлюциированные культуросодержащие отложения стоянки, отражающие природные события прошлого и характерные для синхронных местонахождений этого времени в регионе, на объекте обладают достаточной информативностью, что позволит в дальнейшем рассматривать его опорным для Кудинской долины. Исследуемый объект количественно и качественно дополняет и территориально расширяет круг археологических местонахождений раннего верхнего палеолита Предбайкалья, определяя долину р. Куды, как обширную и перспективную территорию для дальнейших научных исследований.

Во второй половине 1960-х гг. на южной окраине г. Читы (Забайкальский край) исследовались три археологических местонахождения: Сухотино-1; -2; -3. Местонахождения располагались на террасовидных уступах у подножия южных склонов Титовской сопки, на левобережье р. Ингоды. Материалы новых археологических объектов послужили основой для создания относительной хронологии или периодизации памятников каменного века Титовской сопки. В дальнейшем данные этих местонахождений вошли в схемы развития каменного века Сибири и Забайкалья. Материалы Сухотино-1 были охарактеризованы как содержащие большой процент леваллуазских элементов и заняли наиболее древнюю позицию в предлагаемой периодизации. Сухотино-2, по результатам раскопок 1969 г., было отнесено к позднему этапу верхнего палеолита, а Сухотино-3 датировано эпохой перехода от палеолита к неолиту. В 1972 г. у подножия Титовской сопки начались исследования крупного многослойного археологического местонахождения – Сухотино-4, которое также как и Сухотино-2 было датировано поздним этапом верхнего палеолита. Сравнительный анализ показал, что каменные артефакты этих двух памятников демонстрируют существенные различия. Например, основу каменной индустрии Сухотино-2 составляют крупные торцовые нуклеусы типа юбецу и двухплощадочные подпризматические нуклеусы, которые отсутствуют в материалах Сухотино-4 или редко встречаются в других формах. В 1988 г. раскапывались нижние горизонты Сухотино-2, которые предварительно были датированы ранним этапом верхнего палеолита. Материалы нового раскопа Сухотино-2 в основной массе также отличались от материалов Сухотино-2 из раскопа 1969 г. Все это ставит вопрос о месте Сухотино-2 (раскоп 1969 г.) в периодизации памятников Титовской сопки и Восточного Забайкалья. Согласно указанному анализу предположено, что материалы Сухотино-2 (раскоп 1969 г.) могут быть отнесены к началу среднего этапа верхнего палеолита Забайкалья.

Морские адаптации у населения в Восточной Азии прослеживаются с плейстоцена, около 40000 лет назад. Вряд ли широкое использование морских ресурсов могло происходить без каких-либо технико-технологических средств. Основными стимулами развития технологий были скорее всего рыболовство и потребность в коммуникациях. Свидетельства ловли океанических рыб на Японских островах появляются около 9000 лет назад. Добыча на разных поселениях некоторых видов рыб таких как треска свидетельствует о наличии снастей, позволяющих ловить рыбу на глубинах более 20 метров. Примерно, этим же временем датируются находки лодок-долбленок. Технико-технологические потребности рыболовства древнего населения залива Петра Великого определялись ландшафтной структурой морского побережья и ее динамикой. Характер береговой линии морского побережья постоянно менялся в результате морской трансгрессии и регрессии голоцене. На максимуме атлантической трансгрессии по всему миру и на побережье залива Петра Великого формируется максимальное количество лагун. В результате рыболовство в регионе становится в основном специализированным – лагунным (18 видов рыб – ластоногие, дельфины, киты). После 5000 л. н. в результате регрессии лагуны исчезают и население вынуждено перейти на рыболовство в открытом море. Основная тенденция последующих природных изменений – это выравнивание береговой линии и упрощение ландшафтной структуры морского побережья. После этого рубежа количество вылавливаемых рыб и усложнение технико-технологических возможностей происходит относительно постепенно. Около 3 тыс. л. н. произошло появление крупных грузил для ставных сетей как реакция на увеличение населения на побережье и необходимость интенсификации рыболовства. Уже 2,4 тыс. л. н. население янковской культуры железного века вылавливало 49 видов рыб и демонстрировало максимум разнообразия орудийного комплекса эксплуатации морских ресурсов.

В августе 2022 г. в рамках плановой работы монголо-российской экспедиции, организованной Улаанбаатарским и Алтайским государственными университетами, проводилась археологическая разведка в Архангайском аймаке для выявления «оленных» камней на территории Центральной Монголии. В ходе обследований осуществлялись мониторинг и повторное изучение археологического комплекса Хушуутийн дэнж, находящегося на окраине центра Улзийт сомона. Там в советское время известным исследователем В.В. Волковым были обнаружены и описаны четыре «оленных» камня, которые опубликованы в его монографии. Но представленные графические иллюстрации даны без масштаба и полностью не отражают все имеющиеся петроглифы. В ходе дальнейшего осмотра указанного памятника монгольскими специалистами производилась фотофиксация древних изваяний, в том числе двух новых, изучение которых было предпринято Ц. Турбатом. В первом томе каталога, изданном в 2021 г. в Монголии, отражены демонстрационные снимки только пяти «оленных» камней, и дана краткая информация о них, включая ссылки на публикации. Основной целью повторного обследования комплекса летом 2022 года являлось дальнейшее документирование «оленных» камней и получение графических иллюстраций изваяний, что было выполнено с учетом имеющихся сведений, а также при помощи использования светотеней в разное время суток. В ходе работ оказалось, что на комплексе отсутствует «оленный» камень, которому В.В. Волков присвоил номер 4. При осмотре краеведческого музея в центре Улзийт сомона выяснилось, что там хранится «оленный» камень, сведения о котором ранее не были введены в научный оборот. В статье представлены результаты проведенных исследований и обозначены перспективы дальнейшей работы.

Данная статья представляет обзор анализа травм в биоархеологии. Она описывает, что такое травмы и какие постоянные следы от них остаются на костях человека даже после их заживления. Исследование травм также позволяет биоархеологам оценить механизмы повреждений и, возможно, узнать их причины, что может дать информацию о взаимодействии людей с окружающей средой и социокультурным контекстом. Такие травмы могут быть случайными или преднамеренными по своему происхождению, часто отражая культурные традиции. Кроме того, в этой статье особое внимание уделяется классификации и интерпретации травм, таких как переломы, вывихи, отвердения мягких тканей и аномальные форма и контур кости, у древних населений. Описываются различные виды силовых травм и приводятся определения вывихов и гематом, которые иногда могут приводить к отвердению прилегающих мягких тканей и проявляться в виде костяных выступов. Приводятся примеры исследования травм на останках людей с могильников, расположенных на озере Хубсугул в Монголии (12 человек) и в Тункинской долине на территории России (3 человека). Останки людей датируются между серединой XI и XIV веков н. э. Наиболее частые виды травм на костях – это повреждения позвоночников, указывающие на требующую усилия активность, такие как постоянная езда на лошадях. Также зафиксированы случаи травм на руках и в меньшей степени на ногах. Повреждения в виде насильственных травм – очень редки. Возможное объяснение таких случаев связано с постоянным участием в скотоводческой деятельности. Конфликт редко был причиной повседневной жизни.

Рассматривается мировоззренческий статус философии, связанный с выявлением предметной направленности философии, основных структурных элементов мировоззрения и того, что принимается в философии в качестве фундаментальных (основных) проблем. Становление мировоззренческой направленности зависит от решения двух базовых проблем: «что есть мир?» и «как мир дан человеку»? В статье показываются сложности определения «мира» в силу фундаментальности и всеохватности этого понятия. Особое внимание уделяется проблеме единства мира. Направленность философии на мир предстает как поиски человеком всеобщности в мире. Достижение всеобщности является ключевым моментом обретения целостной идентичности субъектом мировоззрения. Становление мировоззренческой направленности философии включает в себя усложнение видения мира в результате постоянного изменения и развития ценностно-теоретической «призмы», через которую человек смотрит на мир, и размещение себя во вновь открываемых уровнях и горизонтах мира. Рассматривается вопрос – является ли философия только мировоззрением или же есть основания говорить о философии как об идеологии? Философски смотреть на мир – значит стремиться увидеть скрытые причины наглядно-данного. Идеология также понимается как некое «смотрение», но связанное с «сокрытием, затемнением» идей и вещей, мешающее выполнению такой важнейшей функции идеологии как оправдание (абсолютизация) избранной идеи. На примере постановки Ф. Энгельсом основного вопроса философии показывается, как одна философская фундаментальная проблема – проблема соотношения мышления и бытия – потеряла по сути свою проблемность и перешла на уровень четко сформулированного и имеющего ясное решение вопроса. Делается вывод, что становление мировоззренческой направленности философии – сложный процесс, включающий: 1) кто смотрит; 2) на что смотрит; 3) как (чем) смотрит; и 4) где смотрит. «Где» – то есть в каком социальном, культурном и идеологическом пространстве, в составе (или, наоборот, в оппозиции) какого коллективного субъекта.

Статья посвящена старателям приисков Забайкалья, среди которых были представители разных национальностей (русские, буряты, китайцы) и религиозных групп (православные, старообрядцы, буддисты). Автор даёт характеристику разным группам, занятым на приисках: наёмным рабочим, золотничникам, «хищникам». Не менее важной группой золотодобытчиков Забайкалья являлись иностранные подданные – китайцы, труд которых для золотопромышленников был менее затратным и более выгодным в сравнении с местным трудовым резервом. Особое внимание в статье уделено старообрядцам-семейским, которые, являясь крестьянами-земледельцами, в свободное время от хозяйственных работ уходили в отхожий промысел на прииски. Семейские – это группа русского старожилого населения Забайкалья, потомки старообрядцев, выселенные в XVII веке Екатериной II из Польши в Сибирь. Жители сёл Хасурта и Унэгэтэй составляли основной контингент рабочих золотоносного прииска на реке Курбе и её притоках. История образования этих сёл уходит в начало XIX века, когда крещёные буряты, перешедшие в старообрядчество, стали вести оседлый образ жизни и заниматься землепашеством и огородничеством. В статье проанализированы причины ухода крестьян на промышленное производство, показана их адаптация на новом месте жительства в глухом таёжном крае. Хронологические рамки охватывают период от создания забайкальских приисков с середины XIX века до Великой Отечественной войны (1941–1945). Исследование основано на документальных материалах Государственного архива Республики Бурятии (ГАРБ) и Государственного архива Забайкальского края (ГАЗК), введенных в научный оборот впервые, периодических изданиях, монографиях, воспоминаниях старожилов – свидетелей той эпохи.

В рамках комментирования исторических источников и анализа поведенческого выбора иностранцев между крайностями дистанцирования и вовлеченности в события Гражданской войны авторы обращаются к свидетельствам И.И. Серебренникова по теме взаимовосприятия военнопленных и сибирского населения. Их особая ценность помимо компетентности автора определяется тем, что фиксация информации проводилась «по горячим следам», фрагментами прямой речи, вписанностью в контекст российской и мировой истории. Современными исследователями сделаны важные обобщения о роли военнопленных в Гражданской войне, вводятся в научный оборот исторические источники. В данной статье последовательно рассмотрены воспоминания об интернировании иностранных граждан, упомянуты оценки «немецкого засилья» в России, даны описания первых встреч военнопленных и местного населения с характеристикой взаимного восприятия, затронута тема осведомленности о содержании вражеской пропаганды. Главный вывод И.И. Серебренникова, сделанный в декабре 1914 г.: «Сибирь во всех последних войнах преследует особая удача: во время Русско-японской войны с нашею окраиною познакомилось множество землеробов из Европейской России; теперь усиленно знакомится с нею заграница в лице пленных германцев, австрийцев и турок». Встретившиеся стороны восприняли друг друга достаточно благодушно – иностранцы были восхищены Сибирью вплоть до появления планов остаться в ней после войны, а местное население вело себя в отношении военнопленных дружелюбно. Сообщения о большом количестве сдавшихся в плен врагов поддерживали оптимизм и уверенность российского населения в тылу. Подчеркнута высочайшая нагрузка от размещения военнопленных на городскую и казарменную инфраструктуру Сибири и Дальнего Востока. С конца 1916 г. военнопленные становятся проблемой – «не желают работать, перестают повиноваться». В заключение упомянута драматичная историческая коллизия, когда событиями Великой российской революции была перенесена на просторы Сибири давняя борьба чехословаков и венгров.

В статье рассматривается проблема конфликтов, возникающих по причине разного видения своего места и границ собственного политического образования представителями антибольшевистских властей в 1918 г. В фокусе рассмотрения, прежде всего, так называемые «таможенные войны» с помощью которых самые разные политические силы стремились к давлению на своих возникающих «соседей», которые теперь стали субъектами политического противостояния. В первую очередь изучению подвержены два подобных конфликта. Первый – споры между представителями Сибирского правительства и сторонниками Комитета членов Учредительного собрания. С опорой на опубликованные документы, а также на свидетельства очевидцев, показано, каким образом власти схожих по своим задачам политических сил видели вопрос разрешения «таможенных войн», а также пытались использовать вопросы снабжения в качестве рычагов давления. Кроме того, рассмотрен конфликт между Украинской державой гетмана Павла Скоропадского с прогерманским правительством Крыма генерала Матвея Сулькевича. В данном случае показано, насколько абсурдным было это противостояние двух схожих по своему положению и предпосылкам создания новообразований. В завершении анализируется деятельность таможенных органов на территории Дальнего Востока, в том числе на завершающем этапе Гражданской войны. Именно Владивостокская таможня оставалась важным окном в мир для представителей сменяющихся политических режимов, многие из которых придерживались антибольшевистских воззрений. Кроме того, дана краткая оценка японскому влиянию на данный процесс. Материал написан в рамках изучения истории «таможенных конфликтов» на территории России в период распада Российской империи и Гражданской войны.

Годы Гражданской войны значительно ухудшили положение в Иркутске во многих сферах жизни общества. Не обошли проблемы стороной и вопрос с продовольствием и ценами на него, а также с повышением цен на ряд других товаров и услуг, которые для иркутян считались не менее важными. Иркутск начал страдать от нехватки некоторых видов продовольствия еще в годы Первой мировой войны, а Гражданская война только усугубила сложившееся положение дел. Люди страдали от нехватки товаров или максимально завышенных цен на них, что приводило к развитию спекуляции во всех ее видах, из-за чего цены увеличивались еще больше. С момента начала проведения новой экономической политики (сокращенно НЭП), в 1921 году ситуация стала более благоприятной: была разрешена частная торговля, что увеличило количество предлагаемой продукции на местном рынке. Современники отмечали, что полки магазинов стали активно наполняться разного рода продукцией от овощей, фруктов и мяса до текстильной продукции и обуви. Помимо расширения ассортимента начинается и снижение цен на эти виды товаров, что стало одним из итогов денежной реформы 1922–1924 годов. Помимо стабилизации цен на товары разного рода, данная тенденция начинает затрагивать и рынок услуг, где положение также начинает значительно улучшаться: расширяется спектр предлагаемых услуг, цены на них становятся более приемлемыми для горожан. Однако стоит отметить, что о полном восстановлении ситуации в 1920-е годы, вплоть до начала проведения политики индустриализации, речи еще не идет. По-прежнему с некоторыми видами продукции были определенные сложнности при ее приобретении, какие-то виды товаров полностью отсутствовали, однако ситуация стала значительно стабильнее.

Теневая экономика наносила серьезный урон финансовой государственной структуре СССР, что негативно сказывалось на пополнении бюджета, а также угрожало поддержанию общественного порядка и ухудшало криминогенную ситуацию. Командно-административная система в Советском Союзе окончательно установилась в 30-х годах прошлого столетия. Она была основана на распределении материальных благ, которых катастрофически не хватало, а запрет в стране предпринимательской деятельности, трактовавшейся как уголовное преступление (спекуляция), усугублял ситуацию. Все это способствовало возникновению и распространению теневых экономических отношений. Ограничение финансовой деятельности особенно отразилось на содержании заключенных в подразделениях ГУЛАГа НКВД СССР, ужесточив регламент существующего режима. Желание обогатиться любой ценой провоцировало работников пенитенциарной системы заниматься незаконной предпринимательской деятельностью. В местах лишения свободы фиксировались многочисленные случаи хищения государственных средств, приписки, факты продажи государственного имущества, что создавало тяжелые санитарно-бытовые условия содержания заключенных. К тому же фиксировались факты нелегального оборота алкоголя, оружия, наркотических и других запрещенных средств, а также организации азартных игр, что угрожало системе безопасности в тюрьмах, исправительно-трудовых колониях и исправительно-трудовых лагерях. Приводило к случаям нападения на охрану, побегам осужденных, убийствам и нанесению телесных повреждений как надзирательскому составу, так и самим осужденным. Во многом это было связано с деятельностью преступного элемента, сконцентрированного в одном месте. Серьезной проблемой оставалась недостаточная, носившая часто формальный характер, воспитательная работа среди личного состава ГУЛАГа НКВД СССР. В Западно-Сибирском регионе сотрудники правоохранительных органов осуществляли серьезные меры по борьбе и профилактике теневых экономических отношений в советской пенитенциарной системе, в том числе с привлечением агентурно-осведомительного аппарата и проведением плановых и внезапных проверок финансовой деятельности исправительно-трудовых учреждений.

В статье дается аналитический обзор развития философии в период правления И.В. Сталина в СССР. Рассматриваются наиболее значимые работы и идеи, внесшие весомый вклад в развитие советской философской мысли. Указывается, что начиная с работы самого И.В. Сталина «О диалектическом и историческом материализме», развитие философской науки осуществляется, ориентируясь на идеи К. Маркса и Ф. Энгельса. Подвергаются критике концепции немецких идеалистов и других философов, идеи которых стали основой для развития диалектического материализма. Философия диалектического материализма трансформируется в особую форму мировоззрения и распространяется повсеместно как в научной среде, так и в общественном сознании. В статье отмечается, что период правления И.В. Сталина наделяет философию особыми функциями – стать инструментом идеологии и пропаганды. В связи с чем, все философские теории, а также взгляды учёных-философов, которые не вписываются в установленную систему философского знания, подвергаются либо гонениям, либо идеологической корректировке. Также в статье подчеркивается, что развитие и роль философии в сталинское время, опыт, который применялся для пропаганды и формирования общественного мировоззрения, может быть использован в современных условиях, когда Отечество вступило в активную фазу защиты своих национальных интересов, территориальной целостности и культурного многообразия от нападок стран-участниц западной коалиции. Именно философия и распространение философских идей в контексте современности позволит сформировать такую форму общественного сознания, которая будет направлена на укрепление государственности и сплочение многонациональных интересов страны.

В период Великой Отечественной войны руководство СССР ослабило репрессивный режим и идеологическое давление на верующих и религиозные организации в стране. С конца 1940-х гг. данная политика меняется на усиление контроля религиозных общин со стороны государственных и местных органов власти и возобновление атеистической пропаганды. На основе анализа материалов Национального архива Республики Хакасии и местных партийных органов в статье рассматривается реализация атеистической пропаганды в Хакасии во второй половине 1940-х – первой половине 1960-х гг. В это время в Хакасии, как и в целом по Советскому Союзу, в атеистической пропаганде большую роль играли пропагандистские мероприятия, делался акцент на распространение научных знаний. Основными формами ведения атеистической пропаганды являлись лекции, коллективные и индивидуальные беседы, кинолектории, агитация в СМИ и пр. К верующим применялись меры общественного порицания за исполнение религиозных обрядов. Значительную часть атеистической работы в Хакасии проводили отделы пропаганды и агитации краевого исполнительного комитета, областного, городских и районных исполкомов КПСС и ВЛКСМ, Красноярская краевая и Хакасская областная организации Всесоюзного общества «Знание», учреждения образования и культуры. Несмотря на проведение атеистической работы, в Хакасии местные органы власти отмечали постоянные недостатки в антирелигиозной агитации, характер и эффективность ее проведения, что в свою очередь не приводило к исчезновению религиозных взглядов и убеждений членов религиозных организаций, действовавших в области.

Статья посвящена проблемам взаимосвязи российского китаеведения и российско-китайских отношений. Несмотря на большой интерес исследователей к проблемам межрегионального сотрудничества между Россией и Китаем, вопросы значения и роли китаеведения для установления сотрудничества регионов Сибири с Китаем изучены недостаточно. Проблема рассматривается на примере регионов Сибири в конце ХХ в. Историческими источниками для исследования послужили документы из фондов региональных архивов Новосибирска, Иркутска и Красноярска, а также материалы периодической печати. Нормализация советско-китайских отношений произошла в 1980-х гг. Ее особенностью было активное развитие приграничных и межрегиональных отношений. К моменту становления прямых связей и сотрудничества регионов Сибири с Китаем краеведческое образование здесь существовало лишь в Чите и Новосибирске. В дополнение к этому опыт университетского китаеведения и преподавания китайского языка был еще у Иркутска. Первое советско-китайское соглашение приграничного уровня было подписано в Читинской области, Новосибирск уже в середине 1980-х гг. стал привлекательным для Китая в части сотрудничества в разных сферах, но в первую очередь в сфере науки и высшего образования. Особенности культуры и традиций в высшем образовании Читинской и Новосибирской, а отчасти Иркутской областей, где был накоплен опыт китаеведческого образования и имелись специалисты-китаеведы, позволили наладить и начать эффективно развивать международные научные и культурные контакты с Китаем уже на этапе нормализации советско-китайских отношений, в то время как другие сибирские регионы смогли этого достичь уже после окончания процесса нормализации.

В рецензии рассматривается монография петербургского историка Павла Геннадьевича Рогозного «Православная Церковь и Русская революция. Очерки истории. 1917–1920» – продуктивный результат многолетних исследова- тельских усилий по анализу историографии, архивных, газетных и мемуарных материалов. Автор отмечает серьезные изменения в жизни Церкви. Огромный человеческий капитал, искреннее подвижничество церковных иерархов и глубокое осознание ими миссии перед Верой и страной позволили совершиться подлинному чуду: «По сути, Церковь стала единстве н- ной официальной организацией старой России, которая институционально не развалилась после революций». Монография оценена как чрезвычайно важное, актуальное и квалифицированное исследование. Книга будет полезна и научному сообществу и интересна широкому кругу читателей.

Николай Александрович Савельев

30.03.1946 – 04.09.2024